i’m drinking because i’m in south dakota// — Это сложно. Заткнуться сложно, — пояснил Хуниверс.©ФФБ
— Сейчас, — безапелляционно заявила лиловая черепашка, поправляя белоснежный цилиндр, который постоянно наползал ей на глаза, — мы отрубим тебе голову.
Черепашка сделала театральную паузу, явно собираясь продолжить, а Мари думала о двух вещах: у всех ли черепашек голос такой же мягкий и мокрый; и правильно ли называть кого-то столь явно мужского пола в женском роде, просто потому, что этого предполагает его биологический вид? В лесу пахло сыростью, особенно от холодной земли, которую Мари чувствовала всем телом через тонкий мох. С каждой секундой промедления черепашка становилась все больше, и вот, её цилиндр зарыл собой даже небо, которое Мари видела в небольшом просвете между кронами, высоко наверху.
Черепашка повернула голову набок, и пауза закончилась.
— Да-да, мы отрубим голову. Но не стоит так по этому поводу волноваться. — Мари не волновалась совсем. — Ведь ты же, конечно, знаешь, что такое гангрена и как важно вовремя её ампутировать, чтобы яд не успел добраться до сердца! — Конечно же, Мари знала. — Мы отрубим тебе голову, но совсем скоро на её месте отрастет новая. Уж всяко получше предыдущей.
Всё произошло в один момент: черепашка тяжело вздохнула, подмигивая правым глазом, в воздухе что-то тренькнуло, и больше Мари не увидела и не услышала ничего. Она откуда-то знала, что её голова покатилась, а потом и поскакала по тропинке, как хорошо накачанный мяч, но это уже не имело никакого значения.
Черепашка сделала театральную паузу, явно собираясь продолжить, а Мари думала о двух вещах: у всех ли черепашек голос такой же мягкий и мокрый; и правильно ли называть кого-то столь явно мужского пола в женском роде, просто потому, что этого предполагает его биологический вид? В лесу пахло сыростью, особенно от холодной земли, которую Мари чувствовала всем телом через тонкий мох. С каждой секундой промедления черепашка становилась все больше, и вот, её цилиндр зарыл собой даже небо, которое Мари видела в небольшом просвете между кронами, высоко наверху.
Черепашка повернула голову набок, и пауза закончилась.
— Да-да, мы отрубим голову. Но не стоит так по этому поводу волноваться. — Мари не волновалась совсем. — Ведь ты же, конечно, знаешь, что такое гангрена и как важно вовремя её ампутировать, чтобы яд не успел добраться до сердца! — Конечно же, Мари знала. — Мы отрубим тебе голову, но совсем скоро на её месте отрастет новая. Уж всяко получше предыдущей.
Всё произошло в один момент: черепашка тяжело вздохнула, подмигивая правым глазом, в воздухе что-то тренькнуло, и больше Мари не увидела и не услышала ничего. Она откуда-то знала, что её голова покатилась, а потом и поскакала по тропинке, как хорошо накачанный мяч, но это уже не имело никакого значения.
-
-
04.06.2015 в 22:33-
-
05.06.2015 в 10:24