«Интерстеллар»

ранее

Тот неловкий момент, когда хочется пройтись по всему избранному и прокомментировать каждый пост на тему — это ещё ничего.
А вот тот момент, когда ты три раза набираешь комментарий, в котором, для иллюстрации собственного отношения к одному из распространенных мнений, используешь аналогию с «Королями» — это уже тревожный звоночек коммент, к слову, так и не отвправила

У меня нормализуется давление и поубавится работы и я напишу отзыв о фильме. Но, лента, может кто-нибудь хочет обсудить фильм или мнения о нем? Мимими?

Я поняла, что уже так навыражалась своих мыслей в комментах, что и пост писать как-то коротко выйдет)

Поэтому я скажу простое. Есть несколько вещей, которыми меня можно купить с потрохами: роад-стори и сказки в модерновой обертке. И если с первым всё довольно просто, стоит только задуматься, что мне нравятся и спн, и Элизабеттаун (хотя этого дела там последние 15 минут), и крысиные бега То есть ну дайте мне машину, дорогу, смысл и можно выносить Тайлера.
Со сказками на много сложнее, к ним я придирчевее. Это должно быть достаточно просто, не пошло и визуально красиво - особенно визуалка, у меня в к сказкам тут просто очень завышенные требования

Так вот, главное, что дал мне Интерстеллар — это сказка. Настоящая, очень красивая, с тем самым механизмом, когда мы берем реальность, делаем её очень достоверной, а потом, на той же скорости, как само собой разумеющееся, оставляем место для магии. И когда я говорю магия — я не плююсь в сторону научности-ненаучности фильма, я говорю об ощущении, о чем-то большем.

И именно потому, безумие Манна, такое простое, такое искреное — так пугает именно в своей простоте. Потому, что Интерстеллар, в действительности, безмерно добрый фильм. Прямой, чистый. Наполненный этим волшебным - «важнее всего то, на что не тратят слова, что не сказано».

в конце мне остается только добавить НИКТО НЕ ЗНАЛ, А Я БЕТМЕН! и улететь в закат

запись создана: 10.11.2014 в 15:08

@темы: про кино

---

Воздух

мало того, что это единственный фик, который у меня пошел на эту битву, есть по его поводу одна деталь. В процессе происходивших вокруг него вещей я сильно загналась и решила узнать хотя бы что же в нем такого отстойного, т.к. он не казался мне идеальным, но и совсем убогим тоже, а комментов не было впринципе, ни в команде, ни в выкладке. И я пошел за критикой на инсайд. Получил два критических отзыва, полезных и понятных кстати, до сих пор благодарен анонам. Но, помимо них, получил огроменное позитивное полотно от человека, который читал какоридж. И было мне от этого так прекрасно, вы не представляете. Это в самом деле круто, когда у фика есть хотя бы один - но свой читатель.

Название: Воздух
Автор: TylerAsDurden, стрела Зенона
Бета: Silmarilllll
Размер: мини, 2586 слов
Канон: Alternate Original Series (Reboot)
Пейринг: Леонард Маккой/ Павел Чехов
Категория: слэш
Жанр: выяснение отношений, херт/комфорт, ангст, флафф
Рейтинг: PG-15 (за мат)
Краткое содержание: Иногда сделать шаг навстречу сложнее, чем оттолкнуть.
Предупреждения: Обсценная лексика

— Если бы я не знал, что это не так, сейчас я бы сказал, доктор, что вы трус.

— А я и так уже сказал, что я трус.

— Но вы никогда им не были, хотя иногда это и проще, и сберегло бы вам много нервов. Но это не правда. Вы не трус. Факты говорят против вас.

Паша улыбается одними губами, хотя доктор и не видит этого через дверь.

— Какие факты, Чехов? Последние несколько часов я выглядел действительно как последний трус, а ты тратишь время на то, чтобы разубедить меня. Не лень?

— Не лень. И я ведь вас ни в чём не убеждаю. Вы сами убеждаете себя. А раз так — то и сами не верите в эту чушь.

У него есть выбор. Просто уйти, не дожидаясь ответа, или усесться за дверью и не вставать. Потому что он привык не говорить — делать (дела куда честнее, всегда). Но выбора на самом деле нет.

И Паша садится и опирается затылком о стену.

Гордость, чувство самосохранения — всё заставляет его встать и уйти.

Но внутри есть что-то, чему он не готов ещё дать имени, что оставляет его на месте.

Пусть вышвырнет своими руками. Пусть посмотрит в глаза. Пусть сделает что угодно — но сделает, сам, не перекладывая ответственность. Это жестоко, но бывают моменты, когда просто нельзя оставлять ему ни единого шанса. Иначе — всё.

— Эта чушь видится мне честнее, чем... Чёрт возьми, да честнее, чем всё! Ты думаешь, это так легко, взять и впустить кого-то к себе, когда ты уже, блять, впускал так и оставался на дне грёбаной ямы?

Маккой опирается спиной о дверь. Дышать трудно, и слова комом стоят в горле. Ему хочется сорваться и накричать, сделать что угодно, чтобы упрямый мальчишка оставил его. Ушёл, подтвердил собственную теорию, повёл себя так, как должен себя вести. Потому что верить, даже чуть-чуть, страшно настолько, что, кажется, этот страх боли сжимает горло сильнее, чем может человек или зверь. Слишком страшно, чтобы даже отойти от двери. Страшно и сделать шаг вперёд, и назад. Остаётся только стоять на месте в надежде, что у чертова упрямца за дверью проснётся совесть.

Паша хочет сказать, что, может быть, обжигался и впускал не только он. Хочет сказать, что знает, знает, вашу мать, как это страшно!

Ему давно не семнадцать. Может быть, будь ему семнадцать, было бы проще. И в голове бы не крутились едкие, лишние слова.

И у кого он набрался этой едкости, скажите пожалуйста?

Паша снова улыбается одними губами и не говорит ни слова. Если он будет молчать и дальше — его доктор (да, блять, его, не чей-то ещё), решит, что он выиграл. Но сказать нужно что-то правильное. И Паша не знает, что. И потому молчит. Мучительно, жадно вдыхая очищенный воздух коридора.

В голове снова порхают цифры — с ними легко, они не обманут и не предадут. Никогда. И Паша знает, о чём они говорят сейчас. Это отсчёт, и он на восьмом варпе летит к нулю.

Двадцать.

Восемнадцать.

Одиннадцать.

— Знаешь, я ненавижу просить, но, чёрт побери, ты можешь просто уйти?

Слова режут горло. Леонард неосознанно замахивается и едва удерживается, чтобы не отвесить себе пощёчину. Потому что где-то внутри он прекрасно понимает, каким идиотом сейчас является, прекрасно понимает, что не у него одного проблемы и тараканы. Но поверить, просто попытаться поверить — страшно, опять страшно, и всегда было легче оттолкнуть. Запихать собственные чувства куда подальше, сдавить их в крошечную точку, чтобы она исчезла вместе с человеком, оставила маленький выжженный след. Он разрастётся — но это потом, далеко потом. Всегда проще прогонять, всегда проще бить ножом в живот, предупреждая чужой выпад. И плевать, что это может быть протянутая рука — практически первобытный инстинкт самосохранения говорит ударить. Отталкивать. Эгоистично бояться навредить себе. Так проще, и Леонард ненавидит себя за это грёбаное «проще».

— Я же знаю, что ты там. Уходи, пока я не начал кричать. Пожалуйста.

Голос практически дрожит, но незаметно, и Леонард слышит в своих словах: «Я знаю, что ты там, но я до смерти боюсь повернуться, потому что боюсь увидеть в твоей руке нож, я просто не смогу».

Семь.

Три.

— Нет, — Паша говорит слишком тихо и не уверен, что его слышно из-за двери. Но говорить громче не получается. — Прости меня, — это, кажется, звучит ещё тише. Он прочищает горло и закрывает глаза. — Прости меня, но я не могу уйти.

Сердце считает за него.

Четыре. Восемь. Двенадцать.

— Прости меня?

Паша не знает, зачем повторяет это, но по-другому не получается. По-другому — враньё.

Это больно и страшно, пробиваться через чужую броню, когда у тебя — такая же. Когда через неё никто не пробует пробиться и ты сам, придурок, разрываешь её на своей груди, не в страхе, — в надежде, хотя бы на пулю. На нож. На что угодно.

Потому что не чувствовать ничего — хуже, чем умереть.

Сползти по двери, задыхаясь фильтрованным воздухом — горло сжимает так сильно, что, кажется, это уже не наваждение. Леонарду кажется, что каждое тихое слово из-за двери выворачивает его наизнанку, заставляет собственными руками разламывать грудную клетку, давая выход сердцу. Ему кажется, что он просто не выдержит ещё одного вдоха, и где-то здесь слетает предохранитель. Он слепо ударяет по сенсорной панели, а затем проводит пальцем, нажимая кнопку разблокировки двери.

— Не можешь уйти — войди.

Он отодвигается от двери в сторону, не вставая с пола, чувствуя себя практически обнажённым, вывернутой кожей наизнанку. Пусть нож. Пусть удар. Очередной. Но сил больше нет, сердце, кажется, прочно обосновалось там, за дверью, а уйти — какой человек выживет без сердца? Страшно, всё ещё страшно. Но красный комок за рёбрами сильнее. Намного.

Паша отдёргивает руку от панели, которую уже почти взломал.

Потому что да. Вот такой вот он. Привык всё делать сам.

И писк открывающейся двери — самое страшное, что он слышал в своей жизни.

Нужно подняться. Нужно открыть дверь.

Пока Паша думает об этом, оказывается, что он уже стоит по другую сторону и беспомощно смотрит, потому что не смотреть — нельзя. Кровь стучит в ушах. Где же ваша решительность, мистер Чехов?

Только её ни хрена нет и в помине. Потому что люди — они не такие простые как механизмы. С ними ошибиться на раз-два. И тут можно довериться только внутреннему ощущению, но Паша не знает, как ему поверить, и отчаянно боится встретить ответный взгляд.

Он запирает дверь и аккуратно садится рядом, оставляя между ними немного расстояния — так, чтобы дать возможность манёвра.

«Я не давлю на тебя. Я не заставляю тебя».

«Ты можешь прогнать меня».

«Только я опять не уйду».

Если бы мог — он заменил бы себя кем угодно. Если бы знал наверняка, что есть кто-то, кто защитит, сбережёт, будет любить так же сильно и не причинит боли — отдал бы. Если бы он чувствовал, что возненавидеть его станет проще, чем принять — он бы заставил его себя возненавидеть.

Но он чувствует только, что ему нужно остаться рядом.

Или нет?

Внутренний голос смеётся над благородными порывами. Потому что попробуй кто-нибудь отобрать у него Леонарда... он, кажется, мог бы убить. Знать бы только, что он ещё у него есть.

— Чаю?

Поздравляю, Павел Андреевич, самый ёбнутый вопрос в вашей жизни!

Видеть — ещё больнее и страшнее, чем слышать. У мальчишки немного испуганный взгляд, и хочется в очередной раз по-своему его понять, но Леонард мысленно разжимает пальцы на своём горле. Он боится, что просто не выдержит, если сделает ещё один шаг в ненужном направлении. Его неожиданно накрывает прохладной волной — к чёрту, к чёрту всё! Больнее, чем ему было до этого, Чехов не сделает. Хочется в это верить, но Леонард знает, насколько проницательным и острым, как стилет, он может быть. И всё равно — к чёрту. Когда Чехов садится рядом, сердце делает какой-то невероятный кульбит, и Леонард заставляет себя досчитать хотя бы до пяти.

«Раз, два, господи, дай мне сил, три, четыре, как же, пять».

— К чёрту, — кажется, он произносит это вслух, но уже как-то всё равно.

Потому что кожа вывернута наизнанку, каждая клеточка открыта к мальчишке рядом своей внутренней стороной, хочешь — ударь, хочешь — уйди, делай, что хочешь. Шаг вперёд уже сделан, и назад — глупо, больно; вперёд — ещё больнее, но раз уж начался этот безумный марафон собственной беззащитности, то пусть продолжается.

Леонард резко выдыхает и поворачивается в сторону; сначала нависает над Чеховым, на секунду ловя взгляд чужих глаз, а затем бесцеремонно перетаскивает к себе на колени, вновь прислоняясь к стене. Потому что проще уж так, проще почувствовать чужое тепло, и лишь потом получить ножом в живот. Он крепко обнимает Чехова и утыкается лбом в его плечо.

— Кофе, — выдыхает он, чувствуя, как внутри всё дрожит, словно у хреново настроенной гитары.

Паша не думает.

Паша трётся носом о жесткие тёмные волосы и держится крепко, только бы не оставить идиотских синяков.

Потому что вот так — правильно. Так — на месте. И ради одного этого можно снова дышать.

Он сидит так, молча, ещё с минуту или, может быть, год, хрен его знает. Не удерживается и снова трётся носом. Детский сад. Невесомо целует волосы и аккуратно встаёт.

На пути к репликатору он не может заставить себя обернуться, всё ещё неуверенный. Но по-идиотстки счастливый. Он делает кофе сосредоточенно, выжимая из репликатора больше, чем тот способен дать — пока не получает лучший, настоящий, ароматный и крепкий кофе.

Как любит его доктор.

Леонард не знает, сколько они сидят вот так вот, странной симбиотической конструкцией. Да и похрен уже на самом деле. Остаются только ощущения, только немного неуверенные руки на собственных плечах, губы на макушке. Когда приятная тяжесть вдруг исчезает с колен, Леонард, кажется, явственно чувствует, как что-то шепчет ему: «Предупреждали же тебя!» Он напряжённо смотрит на отошедшего к репликатору Чехова и думает, что, наверное, или врежет ему, или поцелует, или что-то среднее. Он ещё не определяется с выбором, когда встаёт и подходит сзади, опираясь ладонями на стол впереди, практически отрезая пути для отступления. Извини, мальчишка, ты сам так упорно что-то делал — пожинай плоды.

— Команды сваливать старший по званию не давал, — чуть недовольно и как-то хрипло говорит Леонард, выдыхает в чужие кудряшки, вдыхая аромат кофе.

— Окей, к следующему разу научусь программировать репликатор дистанционно.

Оборачиваться всё ещё страшно, но нужно же как-то отдать кружку?

Когда он слышит за спиной голос и чувствует, как руки опускаются на стол, по бокам от него, внутри играет странное, неуместное в такой ситуации, чувство. «Мой». «Моё».

«Твой. И только попробуй меня кому-то отдать», — думает про себя Паша, заключая собственническую мысль, свое право на Леонарда в кольцо.

— Научитесь. Будет хоть какой-то толк в этой пятилетней миссии.

Привычная язвительность направлена в никуда, просто способ сказать — нормально. Всё нормально в эту секунду, что дальше — неясно, но если сейчас всё не полетит кувырком, то это нормально утвердится, окончательно разжав пальцы. Леонарду всё ещё кажется, что вот сейчас Паша повернётся и в глазах будет грёбаный космический холод, сталь. Что угодно из тысячи вариантов кошмаров. Это, чёрт побери, логично. Просто передумать, пока ещё нет никакой ответственности, и ничего вообще нет, легко — повернулся, извинился, ударил холодом в глазах и ушёл. Это можно пережить. Если себя убеждать, долго и упорно — можно даже поверить.

Он перехватывает кружку из чужих рук, делает глоток и отставляет в сторону. Обнимает Чехова, всё ещё не разворачивая лицом к себе, и касается губами макушки. Не оборачивайся — хочется сказать. Мне страшно увидеть то, что я должен увидеть.

Паша не думает, знает — если Леонард сейчас не поцелует его — он сам развернётся и вмажет ему в рожу. А потом поцелует.

Чувствуя губы, касающиеся макушки, и руки, пересекающие грудь, он легко выворачивается.

Чтобы обернуться, чтобы выдернуть странный, не странный — правильный, испуганный, как сейчас, наверное, и у него самого, взгляд. Он никогда не скажет об этом страхе, никогда не подумает о нём.

«Всё, что я узнаю о тебе — моё».

Он смотрит ему в глаза не больше доли секунды. Но знает, чувствует: в том, что он отдаёт этим взглядом, а Паша именно отдаёт, вся нежность, вся долбаная, ненавистная беззащитность, которая есть у него, есть в нём, и сейчас она в полной власти другого человека.

Он целует его очень робко и осторожно, не сразу прикрывая глаза, даже не касаясь руками…

Целует так, как будто губы Леонарда — открытая рана. Страшно задеть и разбередить, но не поцеловать — нельзя.

Он снова чувствует, снова видит, что его губы — невыносимо горячие по сравнению с собственными. Чёртов вы кусок льда, энсин Чехов. И у вас попросту нет шансов.

Кажется, Леонард даже чувствует, как у него сносит предохранители. Они, спасибо глупым ассоциациям, похожи на рёбра, которые до сих пор как-то сдерживают сердце. Каждое движение Паши — один щелчок предохранителя, одно сломанное ребро. Боли нет, есть только биение сердца: острое, болезненное, язвительное, с издёвкой в ритме. Когда Паша оборачивается и смотрит на него — щёлкает предпоследнее ребро. Когда целует, практически невесомо и осторожно — всё. Точка. Наверное, его открытую рану в груди можно даже ощупать, насколько она ощутима.

Леонард осторожно отвечает по поцелуй, не зная, держит ли его что-то ещё на поверхности, или можно уже списывать на рану в груди. А потом чувствует – что-то такое странное в чужих губах, в движениях. Как будто бы невесомый грустный выдох — и мысленным гимном снова звучит: «К чёрту». Он кладёт руку на затылок Паши, вторую — на спину, и притягивает к себе так, чтобы не осталось ни одного лишнего сантиметра; целует глубоко и почти жадно, думая, что Паша, наверное, может почувствовать его бешеное биение сердца. Пусть чувствует. Пусть знает.

Паша ненавидит себя за одну эту мысль. Короткую, ёмкую, хуже удара в солнечное сплетение.

Он отдаётся поцелую полостью, без остатка, так, чтобы ни у кого не могло больше быть сомнений. Так, как будто его самого с этой секунды, с этого стука сердца — больше не существует.

Но это ложь.

Его не существует уже слишком давно.

Он ненавидит, пытается ненавидеть себя за эту мысль, бьющуюся, наждачной стирающую стенки мозга.

Но она никуда не уходит, оскверняя последние форпосты самозащиты.

«Ялюблютебяялюблютебяятвоюматьлюблютебя», — крутится на подкорке.

Это банально, это глупо, это, в конце концов, по-детски — никому здесь не нужны его дурацкие признания. И он держит их при себе, только прижимая сильнее.

Только прикасаясь, прикасаясь, чувствуя собственными рёбрами стук чужого сердца, стирая щёку и губы о грубую щетину, зарываясь пальцами в короткие волосы.

«Ялюблютебяневыносимаясволочь».

Отстраниться всего на несколько секунд, чтобы вдохнуть, касаясь губами чужого подбородка, чужих скул, чтобы уловить едва заметную дрожь. Леонард думает о том, что сломанные рёбра добавляют ему какой-то нечеловеческой чувствительности. Он резко приподнимает Пашу и усаживает на стол, вновь касается губ, но неожиданно для себя чуть опускает взгляд, глядя прямо в глаза. Потому что это как отдать в чужие руки пароли и явки от самого себя, отдать — как спросить, сколько времени или идёт ли на улице дождь.

— Ты нужен мне, — Леонард говорит тихо и серьёзно.

Потому что «я люблю» — это глупо. Он в своей жизни любит много кого, и это ни черта не доказывает. Но за этим гребаным «нужен» он прячет самого себя и свою мантру о том, что можно жить, не опираясь ни на кого. Но Паша перед ним — понимающий, умный, но всё равно мальчишка, и от этого страшнее, но страх уже давно потерялся где-то в стуке сердца.

«Ты мне нужен, Чехов, как воздух», — думает Леонард, вновь касаясь поцелуем чужих губ.

Леонард — как дьявол — в деталях. В каждом мускуле, в каждом изгибе тела, в запахе и в силе прикосновений — сильный, живой, настоящий человек. Совершенный, с гипертрофированной совестью, которая его сжирает. Мастер, гений своего дела, тот — кто отражает в себе красоту и силу самого слова «человечность». Огненный, незатухающий и настоящий. Паша давится собственным пафосом, отплёвывается от него. Это ведь совсем не просто — держать в руках совершенство, с тысячей недостатков, не желающее поверить во всё это, будь это хоть миллион раз правдой. И Паша знает, кто будет верить за него.

«Я держу тебя», — думает Паша.

Он не может ничего ответить на это «нужен», за которым больше, чем кто угодно мог ему дать. Он хватается за эту фразу, принимая её, отпечатывая в сердце, мозгу, на сетчатке глаз.

Он не может говорить, может только смотреть.

На глаза, на лицо, на губы, на растрёпанные волосы. Но слова сами вылетают до того, как он успевает подумать.

— Я не отпущу тебя.

И он глушит фразу поцелуем, потому что прикосновения всё ещё больше, чем слова.

Он счастлив как полный идиот, придурок, мальчишка, которым так ненавидит себя считать. Ему должно быть больно, а он, блять, счастлив.

Лёгкие рывками наполняет очищенный воздух.

@темы: фик, т, Павел Андреевич, непредсказуемый мичман, #ST

---

1. Доброе утро Вчера телефон решил поддержать мой приступ социопатии и у меня одновременно сломались оба месседжера Впрочем, к вечеру я сумела оживить вайбер, но вотсапп не установился ни обычным, ни замороченным образом, так что теперь нужно как-то жить только с вайбером Боль-тоска.

2. Мало того, что прекратить думать нф-аушки (несколько сразу) невозможно, так я еще и на полном серьезе сижу и пытаюсь подобрать, кем бы мог быть Стэн из персонажей Панкеевой Это помимо того, что я уже себе придумала там Стэванс на альфе, как бэкграунд основного сюжета. А вообще, то, что Стэн ни с какой стороны не похож на шархи, и вообще не очень бетанец, отлично заставляет меня держать руки при себе

@темы: феерия будней

---

я тут решила поделиться с мамой песенкой... и поняла, что стоит выложить её и сюда, и тут до меня дошло, о чем ещё стоит рассказать в разрезе СК XD

Прослушать или скачать Олег Кензов У меня был секс бесплатно на Простоплеер

К чему это я? К тому, как мы с Диночкой готовились к не!косплею XD Пожалуй, стоит начать сначала. С того, как я несколько недель назад позвонила  fealin посреди рабочего дня, чтобы возрадоваться: «СК, Диночка! Туда же можно что-то скосплеить!» Что-то - было как раз то слово, потому что все варианты, которые первыми приходят в голову, казались нам слишком банальными. Поиски небанального варианта завершились через пол часа. И тогда, вы знаете, нам это показалось отличной идеей

— И кто из нас будет кем?
— Ну, у тебя волосы светлее, а я рукава вечно подкасываю, так что ты будешь Эвансом...

▲▲▲▲
Очень логично, неправда ли? Как сказала бы Маша, это очень характерно для шизопараноиков — сделать что-то, что сможет понять только максимально узкий круг людей.
Сказать, что мы были не похожи не прототипы - не сказать ничего. И добавить, что для этого чудесного косплея из «шкафа» в наши шкафы пришлось покупать всё, вплоть до носков.
К моменту, когда мы добрались хотябы сфоткать плоды наших трудов на самом фесте, даже волосы, которые были убраны фактичести так как нужно, растрепались к черту XD Ну и Катя, фотографируя, обрезала ноги (а мы, между прочим, кеды подбирали даже Дине с правильными полосочками и нужной высоты, чтобы они ровно как надо отличались )




а потом Катя сказала: «Канонично мацай её за сиську!» К предложению Диночка отнеслась с сомнением и скепсилом, но ручку всё-таки уложила



К нашему неописуемому восторгу, обнаружился человек, который нас УЗНАЛ:

— Ну, посмотри на нас. Не на лица, только на одежду. И на её сигарету, на мою не смотри.
*рассматривает. меняется в лице*— Да вы же СЕБАСТИАН СТЭН И КРИС ЭВАНС!

Она даже сходу указала кто из нас кто Allive
В общем, это был результат. Но основная часть лулзов, конечно, пришлась на подготовку.

[MORE=немного о подготовкеПосле того, как мы рассмотрели с пристрастием нужные фоточки (полосочки, разницу в фактуре ткани и фасоне майки и кофты, фасон и цвет джинс:facepalm, определились с тем, что нужно купить и стали морально готовиться к отыгрышу
Первым моим лулзом была полученая среди ночи смс, над которой я некоторое время думал и моргал, пытаясь понять, при чем тут я:

«Я купил серую кофту с ашане! готовь 10$, Стэн»


Потом было тяжко. Особенно тяжко прошел вечер, когда мы целенаправлено отсматривали видео и разбирали мимику/жесты/пластику. Потому что ну блять! Самый частый диалог того вечера:
— Быть Себастианом Стэном невозможно!
— Нет, это как раз легко. Делай вот так *иллюстрация действия*. Это Крисом Эвансом быть невозможно!
— Да нет! Элементарно! Вот так *иллюстрация действия*

в процессе выяснилось, что персонажи даются нам, но с точностью до наоборот но мы были неумолимы, и ни на какое «так может вам просто поменяться» не велись, аргументируя тем, что это скууучно

— Почему я постоянно тебя лапаю? Это ты должна всех лапать! Лапай меня!
...
— Колени! Три колени!
...
— Нихрена себе растяжка, постоянно так сидеть!
...
— Не могу я просто облизывать губы - я облизываю, а потом прикусываю!
...
— Не запрокидывай голову, у него голова идет вместе с корпусом!
...
— Тебе нужен не взгляд побитой собаки, а ВЗБЛЯД. О, вот это был взбляд!
*Ран, на заднем фоне, подпав под диапазон взбляда*— Бять! Мне ещё спать с этим в одной комнате!
...
— Посмотри, какой он потерянный, когда на него никто не смотрит! Что мне делать то?
— Привлекать внимание и быть в центре! А мне, получается, нужно прятаться за людьми и не выпячиваться... КАК СЛОЖНО!!!
...

и моё самое любимое:
— Так. Я поняла. Чтобы у меня была такая пластика и выражение лица, мне нужен секс-марафон на неделю. Ну или, как минимум, всю ночь в субботу заниматься сексом. Хорошим сексом.
(я - о том, как повторить пластику и выражение лица Стэна )

В вечер субботы, когда мы курили возле какого-то Му-му и высматривали ментов, Диночкину голову посетила гениальная мысль ОБОСНУЯ нашему несоотвествию XD только вдумайтесь: "Эванс зачем-то приехал в Румынию и Стэн потащил его на богемную тусу" Я даже не могу ничего добавить и прокомментировать

- Вот! - сказала мне Диночка. - Ты будешь ходить и со всеми меня знакомить!

Впрочем, как раз эта часть мне в итоге удалась, хотя и немного специфично Потому что под "знакомить" мой внутренний Себастиан Стэн, не иначе, подразумевал невнятные жесты и ремарки вроде «Смотри, ну вот же забавная, что значит ты её не видишь?» или «О! Где тебя носит, с тобой хотела поздороваться МКБ!»
И в начале кона я, похоже, очень вживался в роль, в ту часть, где Себастьяна забыли в гостинице, когда я примерно минут сорок не видел никого из своих, при том, что только я из всей компании был без телефона

но, на самом деле, что-то мне подсказывает, что более бессмысленного и унизительногосмешного косплея в моей жизни не будет

и бонусное фото, даже без ката

потому что, вы понимаете, прически - хоть уже не идеальны, но ещё в дерьмище, Диночкино выражение глаз, моя майка под кофтой и подбородк в конце концов короч. я понял с чем работать и мы же ещё и фотосет отснимем, чтобы закрыть гештальт XD

ну и, будем откровенными, БАКИ, КВИЛ И ДЭДПУЛ!

upd. вспомнил одну деталь, которую захотелось оставить тут на память Тот неловкий момент, когда в порыве безумия зачем-то поделился с  Marretjen тем, что у нас за косплей, и стоявший рядом человек, которого я, к сожалению, не помню, с уверенностью заявил:
— И ты, конечно, Крис Эванс!
Кажется, в тот момент над моей головой воссияла переливающаяся табличка: «ЭТО ПРОВАЛ!»
[/more]

запись создана: 04.11.2014 в 12:07

@темы: наркотики, i’m drinking because i’m in south dakota, #imean, #iemote, феерия будней

---

я просто должен.

и, если повезет, больше ни одной команды на этой зфб а стэванс я в панкееву напишу

@темы: ФБ

---

Джин — охуенная штука.

Никогда не позволяйте Тайлеру пить джин, если собираетесь с ним (с Тайлером, но с джином) нормально пообщаться.

Этот магический напиток рекалибрует мне мозг. Поднимает на поверхность всё, что я пытаюсь закопать поглубже, перетряхивает, прочищает, легко и непринужденно избавляясь от хлама, которому давно пора на помойку, но доводя до кристальной ясности то, с чем давно пора разобраться. Хлам выходит с пьяными слезами и историями, откровениями рвущимися наружу - смешно, но я вообще с удивлением относилась к тому, что какой-то алкоголь может заставлять людей плакать и думала, что это зависит от склада характера. А тут, даже не знаю, условный это рефлекс или ещё что, но раньше как-то редко добирались руки до джина, а тут - получите распишитесь.

И, местами, это клево. Если бы не одно но. То, что не выходит слезами и откровениями, не опускается на следующий день обратно. Выуженное, отмытое, оно требует к себе внимания, стоит перед глазами — «разбирайся со мной», бликами отсвечивает в поле зрения. И не спрячешься обратно в ракушку, не построишь себе пряничный домик.

Джин, в моем случае — очень честный напиток. Кристальный. Даже паниковать не могу.

@темы: psycho, чувак в моей голове, феерия будней

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

за последние полтора месяца я посмотрела такое количесвто офигенных фильмов, что когда думаю написать хотя бы про часть, пальцы зудят от фантомных мозолей уже заранее XD Ну вот тупо за прошлую неделю - 3 похода в кино и 2 фильма дома

а вообще, ко мне приехала  фальшивая нежность, у меня были отличные познавательные выходные, мой мозг отказывается признавать, что уже утро и я полтора часа на работе и врубает интуитивный поиск места для сна

две последних серии доктора не посмотрела.

содержания в этом посте не будет, да. за то будет Наташа, которую я умудрилась не заметить в трейлере:

@темы: под грифом "flamme", Marvel, иди проспись, феерия будней

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

СК

откровенно говоря я написал здесь не всё, что хотел и не обо всех. но я так задолбался писать этот пост
если резюмировать, СК, как мероприятие, всё-таки не моё, но то, ради чего я ехал - я получил)
и главное впечатление - МАЛО.
под катом скучно, без ката - персонально, но, честно, ребята не всем, потому что я терпеть не могу писать нормальные отчеты

скучная история и немного впечатлений

Вступление

Почти 12 дня, дома у .halcyon, Тайлер стоит перед зеркалом и в четвертый раз перекладывает кок.
*сквозь зубы, зло и обреченно* — Пошел ты на хуй, Себастьян Стэн.
*из комнаты раздается демонический хохот Эрини*

Дорога и сборы

___
Собирались приехать до начала регистрации, но до начала регистрации ещё только мы с Раном добрались до Кати, чтобы сбросить вещи, по дороге заскочив в Дом Быта, чтобы у колоритного мужика восточной национальности приобрести шпилечки и невидимочки Собирались, я думаю, как и все в подобных ситуациях, хором матерясь и помогая друг другу. В качестве бартера, я укладывал Рану волосы, а он красил мне глаза. И к моменту, когда мои глаза были на стадии завершения, в плане времени я был, почему-то, на таком коне, что в итоге даже забыл про тушь
Помимо прочего, Динока таки убедила меня ехать в кедах, а не тащить их с собой — и вы знаете, я часто чувствую себя придурком, но таким придурком я не чувствовал себя давно
На остановке мерзли, пели про конфетный конфетный вкус.
Эрини подняла нам с Диночкой настроение, сообщив, что мой макияж называется «крылья бабочки»
А потом мы приехали. И понеслась.

Про приход (и не тот, о котором вы подумали)

___
На подходе к зданию ноги в кедах, естественно замерзли, а предвкушение и природная, видимо, наглость, проснулись и развернулись Потому что первое, что я сделал, пока мы курили и я ждал свои билеты и пасспорт, приближающиеся к помещению с неторопливой грацией, выглядело вот так:

— Здравствуйте, вы Дитрих? Меня зовут Тайлер и мне нужно попросить у вас тушь!

Впрочем, потом я Дитриха так и не нашел Возможно потому, что им было сообщено, что там как раз можно сфоткаться с Дэдпулом и тот сейчас уйдет.

По поводу организации и входа, хочется отметить, что на самом деле отличная мануфактурная система. Просто вот

Стэнды практически не посмотрел, не только потому, что к ним было не протолкнуться. Но и потому, что, кажется, был там не совсем за этим.

Следующие часы помню смутно. Побегал по стэндам, несколько раз потерялся. Потерял тех, с кем пришел - нашел почти всех остальных

_______
Самым ответственным моментом лично для меня на всем СК был, вы не поверите, трибьют Дэдпула
В голове моей, после трибьюта Леоны было что-то такое:
«ИЖДУ, пожалуйста, я знаю, что вы можете! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!»

есть подозрение, что и до этого, каждый раз, когда я натыкалась на ИЖДУ в холле я смотрела на неё примерно такими глазами, что с моим макияжем заставляет надеяться, что я не стреманула человека (подтверждений наличию этого взгляда нет, потому что Ран ни разу не оказывался в эти моменты рядом, а он, как оказалось ИЖДУ искал и так и не нашел:facepalm — «ИЖДУ, ИЖДУ, ВЫ ПОНИМАЕТЕ, ОТ ЭТОГО ЗАВИСИТ ЖИЗНЬ! БЛАГОПОЛУЧИЕ! МОЗГОВАЯ АКТИВНОСТЬ! ВСЁ! ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ПОДВЕДИТЕ!» транслировал я этим взглядом.
И у меня были на то веские причины, в лице фальшивая нежность, fealin, Wildnessy, .halcyon и даже Эрини, с которыми я сидел рядом и постоянно преданно заглядывал в глаза и проверял зажглось ли С последней всё и так в принципе было уже хорошо, третью я вообще убедил пойти на СК в маске Спайди, первые двое грозно уведомили, что возлагают на этот трибью БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ, потому что в матчасть они не лезут, а я, кажется, уже вконец задрал

На самом деле, оправдались ли мои надежды, я так и не понял. Диночка сказала, что ничего нового не узнала потому что я слишком много говорю с нежностью мы так толком и не обсудили. За то .halcyon, которая смотрела его откуда-то из другого места, зажглась А я? Ну, мне было хорошо. Мне нравилось и то, что говорила ИЖДУ, а уж вкупе с косплеерами — сказка и да, нужно воздать хвальбу чудесному арту U.G.L.Y., потому что вопросы нежности «а почему у него две юбочки?», «а почему у него тапочек такой милый?» и то, какие восторженные звуки я в себе гасил, прежде чем глотнуть воздуха и ответить — дорогого стоили.
В общем, на этом трибьюте мне было хорошо.

Про людей и спасибо

___
Все, кого успел пообнимать - невероятные лапушки. Правда было несколько человек, ники которых не отложились в моем сознании, хотя мы отлично пообнимались я не со зла, я просто был нервный.
чтобы всё-таки не потонуть под собственным позитивом - мне показалось знаковым, что первым человеком, чей ник я узнал и кто в меня чуть не врезался, был автор, от половины фиков которого у меня кровоточат и вытекают глаза и потом, попозже, я встретил ещё одного автора, от фиков которого рука сама тянется перекреститься и, вы знаете. никогда не интересовался как он выглядит, но узнал по брезгливому выражению лица и только потом подтвердил догадку ником

ну вот и о ком я не могу не написать отдельно:

Первым ярким впечатлением оказалась встреча с Нелиссия, которую, прежде, чем увидеть, я услышал То есть услышал задумчивое "надо найти Тайлера". Нел, мурмурмур!!!! Обнимашек было мало, всего мало, приезжай в Минск
С Докторофандомом вышло вообще странно, потому что видел я многих, но подходить стеснялся, ну потому что, ну а что я им скажу? Хотя, с другой стороны, именно из этого фандома были те два человека, которых я не смог не обнять даже несмотря на то, что мы никогда не общались. Мегану обнял за себя и за того парня, в смысле, за Brand Bariman, а Lily Pond просто не удержался не обнять, потому что она такая замечательная и, в своем типичном духе удивлялся, когда они узнавали мой ник

Повеяло на меня светлой грустью от встреч, когда я просто подходил и благодарил за всё хорошее софандомцев из Inception, с частью которых мы уже давно не подписаны друг на друга, но видеть этих людей всё равно было волшебно
HerbstRegen, которая выглядела в своем наряде просто восхитительно, и Verit, которую я бы и не увидела, если бы Несси не подвисла над магнитиками, —

МАКЧЕХОВСКИЕ ОБНИМАШКИ!  Die Glocke , Finkay (которую я всё ещё боюсь до усрачки), _Блейн_Моно_, которую я стреманула вдумчиво вчитываясь в ник на курилке, Lonnie, которую я видела, кажется, 20 секунд, но тем не менее, именно когда мы коллективно обнялись макчеховцами, на меня ненадолго накатило ощущение нереальности и обособленности. Всё-таки, пишу я по этому пейрингу сейчас или не пишу, как и пишут/рисуют ли всё вышеперечисленные — для меня это как, ну, маленькая секта и очень важный кусок меня.

в качестве лирического отступления скажу, что люди, которые ходили и нервно теребили бэйджи с никами, тем самым эти ники закрывая, заставляли меня злобно ворчать под нос. ну, это пока я из образа не вывалился и мне не стало смешно

тот неловкий момент, когда ты ходишь, всматриваешься в ники, а потом, внезапно, узнаешь забавная по глазам Хочется сказать только - вот кто официально охуенен и полностью соответствует впечатлению от дайра действительно жаль, что по факту непосредственно пообщаться так и не удалось, но я тверд в намерении это исправить!

Marretjen — нереальная просто! ну нельзя, нельзя быть таким обнимательным котиком, я же ни разу мимо не смог пройти *надеюсь, не заобнимал вас слишком сильно и навязчиво - ваше присутствие меня успокаивало*

МКБ-10 — вот мы вышли с СК и сошлись с Диночкой на том, что будем по вам скучать. Вот уже. Мой восторг перед вами безмерен и при встрече вы оказались ещё лучше, хотя казалось бы - куда уже? На самом деле крайне жалею, что не удалось нормально поговорить или хотябы упороться, но была вам рада фантастически!

Wildnessy — в роли моих персональных 48 килограмм Питера Паркера и, соответственно, ручного Человека Паука! ты знаешь сама, да?

Allive — человек, который УЗНАЛ КОСПЛЕЙ. Более того, сходу определил кто из нас кто ты знаешь, я изначально собирался писать тебе тут другие вещи, но это просто порвало меня на трибблов

и вообще, ребята, все-все! спасибо вам, что вы такие клевые

@темы: оффлайн, i’m drinking because i’m in south dakota

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Меняю белый список. Под него будет посты со злымим, личными вещами и нытьем. Надо кому?
спрашиваю просто потому, что, возможно, вы не захотите это читать.

---

1. Кота назвали Карл Юрьевич Эребор.
Первый в моей жизни кот, который, когда его моешь, выпускает когти только до тех пор, пока они не оказываются в непосредственной близости от руки, а потом пытается не оцарапать! Ну и да, вставать в нужное время, а не спать до упора в разы проще, если кот просит жрат.
Ненавижу Рана - начинаю из-за него любить котов

2. На работе не работается, но работается. В голову лезет что-то жуткое, больное что-то про Баки и Стива. Так долго настраивала себя на хорошее, что теперь меня изнутри начинает разъедать сюжет, который поселился в башке ещё в апреле. Видимо не могу я без страданий и просветления через боль, никак не могу

3. Понимаю, что вот сейчас приедет нежность, потом уедет нежность, где-то в этот промежуток мы соберем шерлокосходочку минскую, смотаемся в Броест, устроим золотую милю и патихард у нас... а потом я всё же сделаю себе отпуск. С книгами, фильмами и без интернета. Хотябы неделю поконсервироваться, а то все мои мысли, чувства и действия начинают напоминать суррогат.
Хуже того, у меня сейчас ощущение, что мои ненаписаные фики скоро начнут приходить ко мне в кошмарах. Они уже звенят цепями на окраине черепной коробки

4. А чтобы в посте была картинка, запощу наших чудных треккеров на хэллоуиновской пати, с маленькими вуду-Кирком.

5. Я никак не могу оформить поток сознания в пост про СК. Но за то могу ололо пыщ-пыщ.
и рекнуть странный спайдипул, потому что меня просто порвало идеей.

рек

там драббл. и меня разнесло. а вместо река будет цитата

Ты можешь убивать себя столько, сколько захочешь. Ты можешь заглушать душевную боль физической. Ударь себя ножом в живот – и все твои мучения от безответной любви отойдут на второй план. Выстрели в рот из ружья – и бессмысленность жизни перестанет долбиться в висок. Сделай шаг с небоскрёба – и собственное несовершенство станет так же неважно, как и брызги дождя на стекле проезжающего мимо автомобиля.

Это заглушение приносит покой только тогда, когда ты можешь после прыжка встать, отряхнуться и пойти дальше – и Дэдпул может. О, господи, он может. Он делает. ©

@темы: оффлайн, #at work, давайте поиграем в Бухарест, Marvel, иди проспись

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

гермиона в мире диких лошадей (с)

пост про СК будет бесконечным и совершенно бессодержательным. но это не он

так что, пока у меня какой-то катастрофический несудьбец его дописать (т.к. за компом я снова только с работы, а на работе неожиданно работа XD ), скажу коротко.
все, кого я успел увидеть - офигенные котики

основное впечатление от СК: «времени было так мало, что я даже не успел упороться». Но хоть пообнимался)

@темы: оффлайн, #trip

---

пока меня постепенно начинает заново накрывать усталостью и фиговой ночью в автобусе, работы меньше не становится, курить хочется только больше..

поболтайте меня кто-нибудь в аске? о какой-нить фигне, о СК, фандомчиках или ещё чем?
http://ask.fm/tylerasdurden

---

Так, следующий пост будет, видимо, уже из МСК.

Зажигательного Хэллоуина, а мне хорошей дороги)

@темы: #trip

---

раньше

че-то все выходные думала, откуда у меня взялись райтерские комплексы и почему мне не пишется. как ни странно, придумала у меня просто уже был такой момент,к огда я насильно заставляла себя смириться, что мой конек это пафос и именно его мои обожаемые полтора землекопа и читают. Но, вы понимаете, потом появляется очередной любимый автор, или несколько, или любимые книги - и ты такой: «но... но, но пааап! я хочу писать вот так! я не хочу пафос, я хочу писать так, как мне нравится читать!»

в общем, у меня очередной этап попытки смириться и принять себя

я, блин, больше не могу переписывать этот кусок. и держать это текст в себе тоже не могу.

пока без названия.
написано по заявке  забавная, старбакс, на фразу «Смерть придет, и у смерти будут твои глаза»

в процессе. до сути заявки в этом куске мы ещё не совсем добрались

1148 слов, в основном идет дождь

Зажигалка щелкает. Второй раз, третий, выпускает слабую искру, но не зажигается. Баки матерится сквозь зубы, встряхивает её, щелкает снова и, наконец, прикуривает.

Правую руку он держит в кармане — холод собачий, по окну и крыше барабанит дождь, заливается на открытый балкон, а он стоит, прислонившись спиной к двери и откинув голову под небольшой козырек.

Нью-Йорк заливает — начало осени выдалось на редкость дождливым и промозглым, впрочем, Баки это даже нравится. Пальцы левой руки постепенно немеют от холода, но сигарету удалось не замочить, и он курит неторопливо, глубоко затягиваясь, со вкусом перекатывая на языке дым и медленно выдыхая сквозь зубы. Вытягивает другую руку из кармана, растирая сначала пальцы, потом сжимая плечо, держит сигарету одними губами.
Левое плечо ноет, тянет — так всегда происходит при резкой смене погоды, и Баки смеется, чувствуя себя стариком. Он даже и о переломе своем помнит как сквозь дымку: зима, снег залетает в рот, открытый перелом плечевой кости, сначала шок — только потом невыносимая боль, до ора. Как все тогда переполошились! Веселая была зима.

Он улыбается, отнимая сигарету от губ, и затягивается ещё раз.

Говорят, в такой дождь хорошо спать. Только вот спать он уже не может: голова ватная, после ненормального количества часов в постели, и в ней ни одной мысли, за которую бы удалось уцепиться. Потому он просто стоит, чувствует спиной холод стеклянной балконной двери, чувствует ветер на своем лице и всматривается в небольшой просвет между домами. В другую погоду где-то там в это время должно было бы начать подниматься солнце, но сегодня небо затянуто тучами: плотными, широкими комьями грязно-синего цвета. Через пару часов ему нужно будет выходить на работу. Хорошо бы, за это время дождь кончился.

Тот, словно реагируя на мысль Баки, усиливается, бьет о балконный пол, и домашние штаны моментально оказываются мокрыми. Баки смеется с самого себя, затягивается снова. В утреннем Нью-Йорке, и так достаточно безлюдном в это время суток, не слышно ничего кроме дождя. Не только того, как он барабанит, бьет в окна и тротуар: ливень стоит стеной — и звук падающей воды словно обволакивает его, делает не сонным, но дарит тихое умиротворение.

Привыкнуть жить одному вот так сразу не слишком просто: когда всю жизнь в твоем доме хоть кто-то, да не замолкал ни на минуту. Сестра и два младших брата, родители — у Баки была действительно большая, дружная семья. И он знал, что однажды придется уехать, начать совершенно другую жизнь — взрослую и самостоятельную, но только прожив почти месяц в одинокой квартирке на другом конце города, погрузившись в занятия в колледже и работу, Баки наконец понял, что был не готов к этому. Не думал, что это будет так.

Дождь не стихает, и сигарета докурена уже до фильтра, но он задерживается на балконе ещё ненадолго. Сбрасывает окурок в банку от кофе — свою незатейливую пепельницу — и вглядывается всё в тот же просвет, надеясь увидеть хотя бы намек на солнце. Это чуть ли не главная из причин, почему Баки так любит свою квартиру. Даже не смотря на второй этаж, на расположение далеко от центра — здесь у него есть возможность видеть рассвет. Пусть отголоском, отблесками, но видеть: как солнце поднимается из-за домов, окрашивая, даря Большому Яблоку новый день.

Умиротворение откатывается внезапно. Кажется, что-то сжимается у него внутри, толкает к периллам, под проливной дождь даже раньше, чем он слышит звук — слишком пронзительный в монотонном утреннем гуле.

Когда он смотрит вниз, машина, визг тормозов которой был тем самым звуком, скрывается за углом, а на тротуаре, прямо под его балконом лежит человек.

Баки не успевает подумать ничего. Дергает на себя балконную дверь, хватает телефон и как был, босиком, в майке бежит на улицу, даже не замечая, как проносятся два лестничных пролета до первого этажа. Выскочив, в первую же секунду он оказывается мокрым до нитки, но осознание этого придет много позже. Осознание придет, когда скорая и полиция уже уедут, показания будут собраны, а парень, всё-таки потерявший сознание погружен в белую машину с мигалками. Баки не успеет узнать его имени и контактов больницы, чтобы выяснить, будет ли тот в порядке и останется только верить тому, что скажет, уезжая, собраный, спокойный врач, способный стать бодрым и деловитым даже к самому концу ночной смены.

Сейчас Баки не думает ни о дожде, ни о какой другой чуши. Он набирает «девять один один» наощупь, прикладывая телефон к уху, прижимает его плечом, а сам опускается рядом с парнем. Знает, что нельзя трогать его до приезда специалистов, помнит откуда-то, что нельзя перетаскивать, менять положение. Помнит — нужно не дать ему потерять сознание. Он хватает парня за плечи, крепко, твердо, опускается к самому его лицу, и говорит что-то. Какую-то чушь, пытается заболтать.
«Эй, красавчик, что же ты на меня не смотришь?» Он не знает на самом деле, слышит ли тот его — но моргать перестает, не пытается закрыть глаза, и Баки пытается закрыть собой его лицо от проливного ливня. Парень не отвечает, не делает больше ничего, только внимательно смотрит на Баки — в лицо, на судорожно бормочущие губы. А Баки не слышит ни дождя, ни собственного голоса, он чувствует тепло, почти жар, исходящий от парня у него на руках и словно бы пытаясь поймать что-то, зацепиться, всматривается в его глаза, не способный различить из цвет в предрассветных сумерках, заполненных непроглядным ливнем. Баки продолжает говорить, не получая ответа, время словно бы растягивается вокруг них двоих – и рядом не появляется ни зевак, ни первых прохожих, ни машин. К приезду скорой парень ещё в сознании.

Почти через час Баки оказывается под горячим душем, и льющаяся вода ничерта не помогает. Всё в порядке, он как раз успевает на работу, даже можно позавтракать перед выходом. Обычные утренние мысли проникают в голову словно преодолевая плотный желеобразный барьер, и он предпочел бы вообще ни о чем не думать.

Баки вспоминает как замер, как застыл на секунду, перевесившись через перила балкона, вглядываясь в тело на тротуаре. Он не хочет этого, но не может прекратить снова и снова прокручивать в голове, возвращать охватившее его чувство – холод, отчаяние, леденящий ужас, решимость. Он знает, что на самом деле не замедлился, двигался и реагировал действительно быстро, но этот самый момент, когда он уже осознал произошедшее, но еще ничего не предпринял, тот момент, в который он мог бы заколебаться, не отпускает Баки. К своим двадцати пяти он мог сказать, что провел уже довольно не скучную жизнь, но вот этого, к счастью, в ней ещё не было – на его глазах никогда не умирал человек.
Современная маскультура словно намеренно старается приучить обывателя к виду крови, к жертвам, к необходимости принимать смерть и убивать. Легко и по щелчку, просто «чего мы ещё не видели»? Люди запасаются попкорном, с жадностью получая зрелища, платят за них как можно больше. Платят за натуралистичность, за мясо, за злость, льющуюся на них со всех сторон.
Баки не помнит, читал он об этом или слышал по телику, но фраза всплывает в сознании сама по себе: человек рождается, движимый двумя основными инстинктами – жизни и смерти. Выбор между одним и другим – первый выбор, который делает каждый. Баки осознает предельно четко, что выбрал жизнь, выбирает её, всегда будет выбирать.
______________________________________
не кусок, а позорище. впрочем, он научил меня одному - если Стив Роджерс отказывает что-то говорить или думать - просто прекрати пытаться его заставить. Он упрямый парень, этот Стив
______________________________________

Стив, слоумоушн, смерть, всего 440 слов с эпиграфом

У агента Стива Роджерса в легких заканчивается кислород. По ощущениям - выгорает. И это такое повседневное ощущение, как: " Объявляется посадка на рейс Нью Йорк - Франкфурт на Майне". Как: " Наш самолет уверенно набирает высоту. Получите удовольствие от вашего последнего пути". Капитану Стиву Роджерсу водой выжигает роговицу. И он видит только как пятно света становится все мутнее и уже. ...

©Твоя бетонная крошка

Стиву кажется, что он слышит хруст. Совсем тихий, на грани, на пороге слышимости, и не понятно, как можно различить что-то почти беззвучное в этом грохоте, свисте ветра, треске разламывающегося на обломки хэликэриера. Но Стиву кажется, что он слышит.

С этим звуком - уж Стиву ли не знать? - ломаются его собственные кости, не выдержав удара о воду, переламывается позвоночник, ребра, созданные защищать, идут трещинами, выворачиваются внутрь, прорывая плоть.

Если бы не сыворотка – всё это было бы правдой. И, Стив знает, не ему умереть от болевого шока, не ему потерять сознание, он бы чувствовал каждую деталь, каждое разрозненное отражение физического страдания, переносимого телом. Но этого не происходит, только фоном на краю сознания Стив слышит хруст собственных костей и видит картинки смерти. Картинки тысячи смертей, которые ему довелось пережить. Это не вызывает в нем страха, не вызывает эмоций, даже не перетягивает его внимания – обыденность, данность, с которой давно пришлось смириться, которая и не мешает вовсе, отсутствие которой однажды удивило и взволновало бы его куда больше, чем наличие. Это даже успокаивает, немного, подкрепляет уверенность.

Сыворотка сделала его достаточно сильным, чтобы пережить этот удар, чтобы оставаться в сознании, постепенно, словно в замедленной съемке опускаясь ко дну. Но не она влила в его жилы спокойствие, не она позволила оттеснить боль на задний план. Стивен Грант Роджерс никогда не сомневается. И это не шутка, не глупость или недальновидность — просто, когда принимаешь решение, сомневаться поздно, ты уже движешься, перед тобой простая и понятная цель и в сомнениях нет никакого смысла. Стиву кажется, что он всю свою жизнь, только и делает, что принимает решения, всегда принимал, и учиться жить по-другому поздновато. Если бы мышцы на разбитом лице ещё слушались, Стив бы улыбнулся. Он не сомневался.

Стив знает, что смерть пришла за ним и ему не страшно. А должно быть? Он ведь знает, как это будет, всегда знал. Знает, как закончится воздух, как острой, последней вспышкой боли прострелит грудь — в последний раз заполошено, вхолостую ударится сердце. Он знает, что там, за гранью. его примет в объятия холод. Это чистая, незамутненная мысль — сейчас я умру. И сразу, вместе — Баки жив. Баки обязательно будет жить. Баки, его растерянные, широко распахнутые глаза, те самые - последнее, что Стив увидит в этой долгой и полной хлопот жизни.

запись создана: 21.10.2014 в 14:48

@темы: фик, т, #starbucks

---

1. Потому что это должно быть у меня в дневнике!

31.10.2014 в 12:19

Пишет  isamai:

Вчера перевела для группы в контакте небольшую историю о Питере Капальди.

Рассказывает Дженна Коулман (как я поняла, история стала достоянием общественности на конвенте в Мельбурне).

"Надеюсь, что Питер, не будет против того, что я это рассказываю. А, ладно, он в Англии, так что нормально.
У нас были ночные съемки на электростанции, и мы там кое-что поняли: Питера нельзя оставлять одного. У него есть привычка уходить бродить куда-то, пропадать, так что никто не знает, где он. В этом он похож на Доктора, так же любит исследовать всё вокруг.
Нам оставалось снимать десять минут, когда Питер исчез. Съемочная группа начала впадать в панику, так как нам надо было отснять две сцены, времени было мало, поэтому надо было всё сделать быстро...
А Питер пропал.
Итак, ночные съёмки, три часа ночи, снимать осталось десять минут, Питера нет, я внезапно поворачиваюсь и вижу его. Промокшего до последней нитки.
Я была такая: "Где ты пропадал? Что ты делал?" И выяснилось, что он проголодался, решил немного прогуляться, нашёл где-то большую красную кнопку и решил на неё нажать.
Оказалось, что это был душ."

2. Насморк, температура - короче, к поездке я готов. Но что волнует меня в этот момент на самом деле - фик наконец-то сдвинулся с мертвой точки. И то, что выходит, катастрофически далеко от необходимого, но фак. Я уже нарисовала (в прямом смысле, ручкой, карандашом и маркером), второстепенного персонажа из ВБОКВЕЛА к этому разнесчастному фичку как говорится: умру - но выложу.

@темы: sweetie, переносной цитатник, #trip

---

вот, наверное, та команда, за участие в которой и свой вклад на этой битве, мне, внезапно, наименее стыдно. хотя и там есть один прокол, который по личным причинам, но сейчас я его быстренько ликвидирую, дабы закрыть гештальт.

Внезапный Тайлер внезапно отыграл Криспина и побыл чудесной бетой

Вклад в команду
челлендж 2 левела: В бегах - косплеер; миди 2 левела: Паяльник - бета; драбблы 3 левела: Планка памяти, Doctor Online, Монолог, Немного за сорок - бета;

И, кстати, за косплей мне по итогу тоже не стыдно. Да, в конце концов, я знаю, что и как можно было сделать лучше. Да, я понимаю, что это никак не сойдет за серьезный, хороший косплей, потому что он в принципе простой, почти из шкафа, и работали мы скорее типажом. Но оно того стоило, и персонажа я в самом деле люблю безмерно Так что я рада. что этим летом оно у меня было.
Как родился этот косплей? В процессе UniCon'а, ко мне подбежали .halcyon и fealin и радостно сообщили: «Мы решили, что тебе нужно скосплеить Криспина!» и убежали. А потом .halcyon вернулась в Минск летом, и мы сделали это.

upd. я должен добавить это в пост, потому что оно просто ОТРАЖАЕТ весь процесс съемок. И мои колени, которые уже отваливались просто

Пишет  Das ist dein Doktor:

31.10.2014 в 12:29

Высокотехнологичный гопник, епт.
- Есть биткойны? А если найду)))

URL комментария


Название: В бегах
Косплеер: TylerAsDurden
Фотограф: .halcyon
Эдитор: .halcyon
Гримм: Твоя бетонная крошка
Форма: косплей
Пейринг/Персонажи:

Crispin X

Рейтинг: G

@темы: ФБ, насмотревшись сериалов, электроовцы, феерия будней