i’m drinking because i’m in south dakota// — Это сложно. Заткнуться сложно, — пояснил Хуниверс.©ФФБ
с постом с заявками вышло нехорошо и в итоге одно расстройство, но мне, в конце концов, было необходимо сегодня что-нибудь. Так что вот оно, моё что-нибудь, в качестве уже начинавшего быть старым долга nover.
под катом, конечно, малек.
._
Голос приходит к нему во сне. Как и звёзды. Мириады звёзд, тысячи совсем незнакомых созвездий. Они такие яркие, что поначалу слепят глаза. Такие красивые, что пару мгновений он просто не может дышать. Каждый раз. Такие холодные, и далёкие, и в то же время... В то же время словно ложащиеся прямо к нему на ладони.
«Это совсем не сложно, — говорит голос, звучащий со всех сторон, звучащий в его голове. — Однажды ты поймёшь, и будешь смеяться от простоты».
Алек парит, и это ощущение парения остаётся с ним ещё какое-то время после пробуждения.
«Когда мы расстанемся, мы всегда будем вместе».
Голос такой живой, такой горячий, такой убежденный, что Алек верит ему, хотя и не понимает. Даже когда ему кажется, что понял.
«Это... Вы бы назвали это магией. Так мы устроены. Вот и всё».
Голос как объятие, как поцелуи, он на самом деле касается Алека.
Ему всегда, вот уже 1четырнадцать лет, снится один и тот же сон. И во сне Алек никогда не чувствует себя одиноким.
Но он не говорит об этом ни с кем. Ни с родными, ни с психологом, ни на форумах в интернете.
Когда-то он рассказал об этом Джейсу, ещё тогда, в первую неделю после того, как его нашли. Они думали это пройдет. Они решили держать это в секрете.
Иногда Алек думал о том, что же с ним произошло на самом деле в те четыре дня, когда в ярком свете на кукурузном поле его, подростка, «похитили пришельцы». От чего так отчаянно защищался его мозг, сохраняя вот эти сны, но не подкидывая ни одного воспоминания. Чаще всего такие истории были о детских изнасилованиях или других ужасах. Алек знает. Он читал об этом. Читал и о многом другом.
Но проходят годы и ничего не меняется. Не меняется и его любовь к звездам. Не случается ничего плохого.
О том, что сны продолжаются, не знает даже Джейс.
Алеку двадцать восемь и он уже вполне успешно работает в НАСА — так близко к звездам, как только возможно. У Алека, как и у большинства людей есть секрет. Ничего особенного.
Иногда его сны меняются. Голос рассказывает новые истории. Алек мог бы писать из них самые оригинальные научнофантастические рассказы, но он не хочет. Эти истории принадлежат только ему.
Иногда голос зовёт его. Зовёт так отчаянно, что Алек тянется к нему всем существом. Он бежал бы, если бы парение позволяло. Он кричал бы, он бы ответил, но в космическом вакууме у него совсем нет голоса. Поэтому он только думает.
«Я здесь. Я слышу тебя. Я прямо здесь».
Голос немного успокаивается, но Алек чувствует, как они разделяют на двоих тихое чувство утраты.
Алек укладывается на постель на спину, над головой у него окно, чтобы ещё немного посмотреть на звёзды, засыпая. Сегодня был сложный день. На работе всё не слишком гладко: сигнал с новейшего зонда, на который было возложено столько надежд, пришел с полнейшим, всепоглощающим ничего.
Алек делает пару глубоких вдохов и закрывает глаза. По крайней мере пока он спит, всё будет хорошо. А потом наступит новый день и он придумает, что ему делать.
Он смотрит на звёзды и парит. Но сегодня что-то неуловимо иначе. Словно само пространство сна реагирует на его нервозность и боль. И Алек отпускает её. Растворяет вокруг себя, сам не зная как, и становится немного легче.
Он следует спонтанному, странному порыву, и начинает мысленную речь не дожидаясь, пока появится голос.
Он просто рассказывает. Не о своих тревогах, но о своей жизни. Рассказывает о любви к звездам. И о том, как прекрасна сама земля, даже называет её координаты, восхищаясь, как и всегда, строением солнечной системы. Говорит о созвездиях. И о том, как любит свои сны. Говорит о любви, о тоске, о близких, о последней книге, которую прочёл, обо всем, что приходит в голову, и этого оказывается неожиданно много. И чувствует себя так, словно его в самом деле слушают.
Голос приходит под утро.
«Тебе пора», — говорит голос.
«Я люблю тебя», — улыбается он.
«Спасибо», — шепчет.
И Алек открывает глаза. День ничем не отличается от предыдущего, но теплое чувство в груди держится чуть подольше.
Два месяца спустя, в отпуске, Алек возвращается на своё поле. Он не был здесь с того самого дня, когда его нашли, после трёх дней отсутствия. Его удерживали в равной мере два страха — вспомнить что-то ужасное и лишится своих снов.
Сегодня Алек не боится. Он не знает почему пропал стах, но вернуться сюда четырнадцать полных лет спустя, со своим стареньким телескопом, кажется правильным.
Он расстилает плед и опускается на траву. В глазке телескопа звёзды, каждую из которых он может поприветствовать по именам, но здесь, на своем поле, он видит их иначе, чем на работе, в городе или дома. Здесь они намного сильнее напоминают звёзды из сна.
Он думает о голосе. Думает о своём воображаемом друге, которому тот пришел на смену после «похищения». О том, кому мог расказать всё, приходя на это самое поле и глядя на звёзды. Алек не успевает закончить мысль...
Ослепительная вспышка, белая, яркая настолько, что на мгновение исчезают даже звуки и запахи.
«Нет», — думает Алек.
«Нет, нет, нет, пожалуйста, нет».
Происходит именно то, чего он так боялся. Воспоминания накатывают, с особенной, острой силой, он вспоминает каждую деталь ощуений и не хочет, чтобы это повторялось с ним. Чтобы всё заканчивалось. Он зажмуивается, но перед глазами всё ещё ослепителный белый свет. Грудь сковывает раскалёнными обручами — не вдохнуть.
«Нет. Пожалуйста, нет».
Он пытается пошевелиться, пытается сбросить фантомные обручи с груди, хоть и знает, что это бесполезно, но вдруг натыкается на тёплые крепкие руки.
— Тише. Все в порядке. Ты в безопасности. Я с тобой. Я с тобой, Алек, я с тобой.
Он никогда не слышит голос не во сне.
Алек открывает глаза, и перед ним снова ночь, снова кукурузное поле. Но руки и голос не исчезают.
Он резко разворачивается, встречается со взглядом обеспокоенных, раскосых, нечеловеческих глаз. И сглатывает.
— Скажи что-нибудь? Алек?
— М... М-магнус?
— Фух, я уже начал думать, что ты, милый, проглотил свой не самый болтливый язык, — его воображаемый друг шутит. Тем самым голосом.
Алека бесит эта реакция, но из всех возможных его организм выбирает самое унизительное. Слезы наворачиваются на глаза. Всё гораздо хуже, чем он боялся. Он сошел с ума. Просто сошел с ума. Он даже осязает свою галлюцинацию!
Магнус гладит его по волосам и прижимает к себе, пока истерика не отступает. Пока не возвращаются воспоминания. Болезненные и страшные. Те, от которых от закрывался. Всё оказывается куда прозаичнее и проще, чем он мог придумать. Так просто, что в пору перестать себя уважать.
Постепенно Алек прекращает паниковать. Он обмякает в объятиях Магнуса, расслабляется почти полностью.
Тогда, в вечер, когда его нашли, он на самом деле сидел на этом поле уже почти пятнадцать часов. Сидел, смотрел в небо и отказывался двигаться с места.
— Ты, — собственнный голос кажется ему очень хриплым, — ты сказал пять минут.
Магнус молчит, и тогда Алек повторяет громче:
— Ты сказал пять минут, Магнус!
— Я... Прости меня. Пожалуйста, прости, я знаю, знаю, что задержался, но... Приборы вышли из строя и координаты стёрлись из пямяти всех устройств, и я не мог найти тебя, не мог. Пока ты, наконец, не заговорил со мной и не дал больше информации о системе, чтобы я мог соотнести окно... Я подумал, подумал, ты наконец простил меня. Я. Я не прекращал искать.
Алек испуганно поворачивается к нему, берёт в ладони лицо, заглядывает в глаза.
— Я не сержусь. Я верю тебе. Я и тогда не сердился. Магнус?
— Да?
— Могу я спросить ещё раз?
— Всё что угодно, душа моя.
— Ты заберешь меня с собой на другие планеты?
— Всюду, где ты захочешь.
— Куда. Но сначала придется познакомиься с семьёй.
Алеку не прекращают сниться сны. Но теперь его голос рядом и наяву, и на близком расстоянии их связь только крепнет и становится двусторонней. А ещё к нему возвращаются воспоминания. О воображаемом друге, которого он выдумал, а на самом деле призвал. О похищении пришельцами, которое было не похищением, а приключением, и пришелец был тогда только один. И ещё Алек действительно, наконец, спустя всё это время — понимает.
«Мы, на Земле, называем это магией. Но вся вселенная просто зовёт любовью. Так они и живут. Так, однажды, будем жить мы».
Прежде чем отправиться в настоящее путешествие, ко всем тем звёздам, которые всегда видел во снах, Алек пользуется информацией Магнуса и выбивает обоснованную поправку в параметрах полёта нового зонда. И после берет отставку, зная, что сделал для науки даже больше, чем мог. В очередной раз возвращаясь погостить домой спустя восемь лет, он с радостью встречает новость о том, что зонд обнаружил самую настоящую внеземную жизнь, а все страны мира с истовым уcердием возобновили космические программы. Алек мысленно желает им удачи. Ведь он сам уже открыл свой собственный космос.
под катом, конечно, малек.
._
Голос приходит к нему во сне. Как и звёзды. Мириады звёзд, тысячи совсем незнакомых созвездий. Они такие яркие, что поначалу слепят глаза. Такие красивые, что пару мгновений он просто не может дышать. Каждый раз. Такие холодные, и далёкие, и в то же время... В то же время словно ложащиеся прямо к нему на ладони.
«Это совсем не сложно, — говорит голос, звучащий со всех сторон, звучащий в его голове. — Однажды ты поймёшь, и будешь смеяться от простоты».
Алек парит, и это ощущение парения остаётся с ним ещё какое-то время после пробуждения.
«Когда мы расстанемся, мы всегда будем вместе».
Голос такой живой, такой горячий, такой убежденный, что Алек верит ему, хотя и не понимает. Даже когда ему кажется, что понял.
«Это... Вы бы назвали это магией. Так мы устроены. Вот и всё».
Голос как объятие, как поцелуи, он на самом деле касается Алека.
Ему всегда, вот уже 1четырнадцать лет, снится один и тот же сон. И во сне Алек никогда не чувствует себя одиноким.
Но он не говорит об этом ни с кем. Ни с родными, ни с психологом, ни на форумах в интернете.
Когда-то он рассказал об этом Джейсу, ещё тогда, в первую неделю после того, как его нашли. Они думали это пройдет. Они решили держать это в секрете.
Иногда Алек думал о том, что же с ним произошло на самом деле в те четыре дня, когда в ярком свете на кукурузном поле его, подростка, «похитили пришельцы». От чего так отчаянно защищался его мозг, сохраняя вот эти сны, но не подкидывая ни одного воспоминания. Чаще всего такие истории были о детских изнасилованиях или других ужасах. Алек знает. Он читал об этом. Читал и о многом другом.
Но проходят годы и ничего не меняется. Не меняется и его любовь к звездам. Не случается ничего плохого.
О том, что сны продолжаются, не знает даже Джейс.
Алеку двадцать восемь и он уже вполне успешно работает в НАСА — так близко к звездам, как только возможно. У Алека, как и у большинства людей есть секрет. Ничего особенного.
Иногда его сны меняются. Голос рассказывает новые истории. Алек мог бы писать из них самые оригинальные научнофантастические рассказы, но он не хочет. Эти истории принадлежат только ему.
Иногда голос зовёт его. Зовёт так отчаянно, что Алек тянется к нему всем существом. Он бежал бы, если бы парение позволяло. Он кричал бы, он бы ответил, но в космическом вакууме у него совсем нет голоса. Поэтому он только думает.
«Я здесь. Я слышу тебя. Я прямо здесь».
Голос немного успокаивается, но Алек чувствует, как они разделяют на двоих тихое чувство утраты.
Алек укладывается на постель на спину, над головой у него окно, чтобы ещё немного посмотреть на звёзды, засыпая. Сегодня был сложный день. На работе всё не слишком гладко: сигнал с новейшего зонда, на который было возложено столько надежд, пришел с полнейшим, всепоглощающим ничего.
Алек делает пару глубоких вдохов и закрывает глаза. По крайней мере пока он спит, всё будет хорошо. А потом наступит новый день и он придумает, что ему делать.
Он смотрит на звёзды и парит. Но сегодня что-то неуловимо иначе. Словно само пространство сна реагирует на его нервозность и боль. И Алек отпускает её. Растворяет вокруг себя, сам не зная как, и становится немного легче.
Он следует спонтанному, странному порыву, и начинает мысленную речь не дожидаясь, пока появится голос.
Он просто рассказывает. Не о своих тревогах, но о своей жизни. Рассказывает о любви к звездам. И о том, как прекрасна сама земля, даже называет её координаты, восхищаясь, как и всегда, строением солнечной системы. Говорит о созвездиях. И о том, как любит свои сны. Говорит о любви, о тоске, о близких, о последней книге, которую прочёл, обо всем, что приходит в голову, и этого оказывается неожиданно много. И чувствует себя так, словно его в самом деле слушают.
Голос приходит под утро.
«Тебе пора», — говорит голос.
«Я люблю тебя», — улыбается он.
«Спасибо», — шепчет.
И Алек открывает глаза. День ничем не отличается от предыдущего, но теплое чувство в груди держится чуть подольше.
Два месяца спустя, в отпуске, Алек возвращается на своё поле. Он не был здесь с того самого дня, когда его нашли, после трёх дней отсутствия. Его удерживали в равной мере два страха — вспомнить что-то ужасное и лишится своих снов.
Сегодня Алек не боится. Он не знает почему пропал стах, но вернуться сюда четырнадцать полных лет спустя, со своим стареньким телескопом, кажется правильным.
Он расстилает плед и опускается на траву. В глазке телескопа звёзды, каждую из которых он может поприветствовать по именам, но здесь, на своем поле, он видит их иначе, чем на работе, в городе или дома. Здесь они намного сильнее напоминают звёзды из сна.
Он думает о голосе. Думает о своём воображаемом друге, которому тот пришел на смену после «похищения». О том, кому мог расказать всё, приходя на это самое поле и глядя на звёзды. Алек не успевает закончить мысль...
Ослепительная вспышка, белая, яркая настолько, что на мгновение исчезают даже звуки и запахи.
«Нет», — думает Алек.
«Нет, нет, нет, пожалуйста, нет».
Происходит именно то, чего он так боялся. Воспоминания накатывают, с особенной, острой силой, он вспоминает каждую деталь ощуений и не хочет, чтобы это повторялось с ним. Чтобы всё заканчивалось. Он зажмуивается, но перед глазами всё ещё ослепителный белый свет. Грудь сковывает раскалёнными обручами — не вдохнуть.
«Нет. Пожалуйста, нет».
Он пытается пошевелиться, пытается сбросить фантомные обручи с груди, хоть и знает, что это бесполезно, но вдруг натыкается на тёплые крепкие руки.
— Тише. Все в порядке. Ты в безопасности. Я с тобой. Я с тобой, Алек, я с тобой.
Он никогда не слышит голос не во сне.
Алек открывает глаза, и перед ним снова ночь, снова кукурузное поле. Но руки и голос не исчезают.
Он резко разворачивается, встречается со взглядом обеспокоенных, раскосых, нечеловеческих глаз. И сглатывает.
— Скажи что-нибудь? Алек?
— М... М-магнус?
— Фух, я уже начал думать, что ты, милый, проглотил свой не самый болтливый язык, — его воображаемый друг шутит. Тем самым голосом.
Алека бесит эта реакция, но из всех возможных его организм выбирает самое унизительное. Слезы наворачиваются на глаза. Всё гораздо хуже, чем он боялся. Он сошел с ума. Просто сошел с ума. Он даже осязает свою галлюцинацию!
Магнус гладит его по волосам и прижимает к себе, пока истерика не отступает. Пока не возвращаются воспоминания. Болезненные и страшные. Те, от которых от закрывался. Всё оказывается куда прозаичнее и проще, чем он мог придумать. Так просто, что в пору перестать себя уважать.
Постепенно Алек прекращает паниковать. Он обмякает в объятиях Магнуса, расслабляется почти полностью.
Тогда, в вечер, когда его нашли, он на самом деле сидел на этом поле уже почти пятнадцать часов. Сидел, смотрел в небо и отказывался двигаться с места.
— Ты, — собственнный голос кажется ему очень хриплым, — ты сказал пять минут.
Магнус молчит, и тогда Алек повторяет громче:
— Ты сказал пять минут, Магнус!
— Я... Прости меня. Пожалуйста, прости, я знаю, знаю, что задержался, но... Приборы вышли из строя и координаты стёрлись из пямяти всех устройств, и я не мог найти тебя, не мог. Пока ты, наконец, не заговорил со мной и не дал больше информации о системе, чтобы я мог соотнести окно... Я подумал, подумал, ты наконец простил меня. Я. Я не прекращал искать.
Алек испуганно поворачивается к нему, берёт в ладони лицо, заглядывает в глаза.
— Я не сержусь. Я верю тебе. Я и тогда не сердился. Магнус?
— Да?
— Могу я спросить ещё раз?
— Всё что угодно, душа моя.
— Ты заберешь меня с собой на другие планеты?
— Всюду, где ты захочешь.
— Куда. Но сначала придется познакомиься с семьёй.
Алеку не прекращают сниться сны. Но теперь его голос рядом и наяву, и на близком расстоянии их связь только крепнет и становится двусторонней. А ещё к нему возвращаются воспоминания. О воображаемом друге, которого он выдумал, а на самом деле призвал. О похищении пришельцами, которое было не похищением, а приключением, и пришелец был тогда только один. И ещё Алек действительно, наконец, спустя всё это время — понимает.
«Мы, на Земле, называем это магией. Но вся вселенная просто зовёт любовью. Так они и живут. Так, однажды, будем жить мы».
Прежде чем отправиться в настоящее путешествие, ко всем тем звёздам, которые всегда видел во снах, Алек пользуется информацией Магнуса и выбивает обоснованную поправку в параметрах полёта нового зонда. И после берет отставку, зная, что сделал для науки даже больше, чем мог. В очередной раз возвращаясь погостить домой спустя восемь лет, он с радостью встречает новость о том, что зонд обнаружил самую настоящую внеземную жизнь, а все страны мира с истовым уcердием возобновили космические программы. Алек мысленно желает им удачи. Ведь он сам уже открыл свой собственный космос.
Вопрос: ?
| 1. + | 4 | (100%) | |
| Всего: | 4 | ||
@темы: т, ф, нужно нежить нежить
-
-
06.06.2018 в 02:04-
-
06.06.2018 в 07:17-
-
06.06.2018 в 09:22Отличная вышла зарисовка, вроде бы интуитивно понятно, что Магнус пришелец, но все равно сохраняется некая интрига "что, как и почему". Очень теплый, красивый и нежный текст. Алек чудесный
-
-
06.06.2018 в 09:36Как ты точно ухватила мой любимый момент))
-
-
06.06.2018 в 09:39-
-
06.06.2018 в 13:49очень красиво!!
-
-
06.06.2018 в 15:50-
-
06.06.2018 в 17:28-
-
07.06.2018 в 11:52McCreation, ооооо! Спасибо! Он и писался на одном дыхании, и я так рада, что тебе пошло, и что ощущение сохранилось
Roleri, пусть это было не совсем осознанно, но он так идеально тут лег. И я как всегда счастлива, в нашем-то клубе снобов, что тебе зашло!
nover, мимими
fealin, я надеюсь что в "как обычно" пришельцем таки был Антон. На мой взгляд тут ложится именно такой угол. Так хорошо, что ты прочла.
Рия Ареи, !!!!!!!!!!!!!
Max_Maks, урррррр, я так рада, что тебе зашло и что эмоция передалась
-
-
07.06.2018 в 12:40неа, когда читала, именно антон работал на наса и сидел на полянке с телескопом
*перекрутила*
но можно посмотреть и под таким углом