У меня вот вечно так с милотой, если она выходит за рамки штуки слов.
Но бывают и упорные тексты, впивающиеся в подкорку клещом. И пусть уже пять раз перестраивалась задумка, и пусть как не перекраивай, не разбивай идею на несколько текстов, что-то в нём всё равно очень хочет жить. Даже больше года с момента написания начального варианта не спасают.
И вот сегодня мне очень сильно понадобилась порция милоты, и каким-то образом, спустя пару часов метаний и напряжённой работы на работе, я вспомнила про этот текст, и поняла, что очень хочу его прочесть. Только вот, он-то по сути не написан.
Возвращаясь к мысли о том, что многие тексты в каком-то смысле живые, этот парень - не только жив, но живуч, и полыхает желанием оказаться цельным.
Частями он уже видел свет. Сначала выбрался восхитительный арт, который на мою заявку-подвывание нарисовала богичная Рия Ареи, и для котороо мне пришлось даже продумать некоторые моменты, которых в фике изначально не было. И арт это к 4ой главе фика, из пяти.
Dance!Боже, я знаю точно ткань шорт и дизайнера, который сделал этот браслет (между прочим в нужном по фику году, за пару месяцев до событий главы, ааааа!!! )
©
Потом в свет ушла отдельным внеконкурсным мини на зфб - первая глава, летом, точно так же отдельно и во внеконкурс ушла третья. Существование второй главы необъяснимо как для меня самой, так и для альфа-риддеров, но я всё равно её люблю Короче статус моих отношений с фиком - «всё сложно».
В с самого начала задумка родилась в качестве реакции-благодарности, на мимимишный фик herat «Дама» (который мне только что не удалось найти в её дневе, потому что я слепое хуйло, видимо ). Ну и т.к. фик недописался, благодарность не состоялась(
В общем, к чему здесь вся эта грустная история? Не знаю, поможет ли мне дописать и пофиксить всё-всё (а фиксить есть что в каждой главе, кроме первой), но т.к. части фика вполне читаются самостоятельно, а поделиться мне хочется, то я попробую запосить его здесь постпенно и поглавно.
Название: Каждый первый раз
Персонажи/Пейринг: Малек, Мариз, Ходж, Джослин, Иззи, Клэри (пока)
Рейтинг: G (пока)
Жанр: human!AU (никакой магии
Предупреждения: случайности случайны, хотя и имеют свои причины
Саммари: Не подумайте, что у Алека есть типаж парней, из-за которых он теряет голову. Ничего подобного. А Иззи просто любит романтизировать.
Текущий размер: 2300 слов
Статус: 1/5
Глава первая, «Руку и сердце»
Глава первая, «Руку и сердце»,
1994 год
1994 год
1. декабрь 1994 года
There’s no beginning, there’ll be no end ©
Wet Wet Wet — «Love is all around»
Wet Wet Wet — «Love is all around»
У маленького Александра Гидеона Лайтвуда была чудесная, немного старомодная семья: любящие родители, младшая сестра Изабель, приемный младший брат Джейс, и дворецкий — Ходж.
Последний тоже был фактически частью семьи, проводя с младшими Лайтвудами всё время, пока их родители были в разъездах. Ходж был бывшим военным и там же, на военной службе когда-то познакомился с отцом Алека, не ставшим в итоге строить военную карьеру, а ушедшим в бизнес. Несколько лет спустя с момента их знакомства, это оказалось удивительно удачным совпадением: Ходж Старквейзер ушел в отставку, не совпав мнениями с военным начальством, и искал работу, ничего, как он считал, толком не умея, а Лайтвудам как раз нужен был надежный помощник, и Мариз наотрез отказывалась признавать нянь, но также категорично хотела вернуться к работе сразу же после родов. Вот так, военный в отставке, умеющий, как оказалось, даже больше чем требовалось, достаточно надежный, знакомый с так необходимой по мнению Мариз дисциплиной, получил крышу над головой и высокооплачиваемую работу. Стоит заметить, что Мариз, уже на последних неделях беременности, так же взялась и за судебное разбирательство по делу, возбужденному против Старквейзера, потому что так просто из секретных подразделений не отпускали. И когда её старшему сыну было всего пять дней отроду, блестяще выиграла безнадежное на первый взгляд дело. Вот такая замечательная у Алека была мама. А Ходжа, уже с самого начала стали связывать с семьей Лайтвудов не только уважение и отношения нанимателя и подчиненного, но и совершенно неподдельная благодарность.
В ту зиму приемный брат Алека заболел. Родители были в командировках, а Ходж, поначалу решивший, что у мальчика простая простуда, стал лечить его дома и по старинке, заодно напоив и остальных детей малиновым чаем. Но к вечеру второго дня жар поднялся и появилась странная сыпь. Нужно было ехать в больницу с Джейсом.
За две минуты, которые потребовались Ходжу, чтобы доложить Мариз ситуацию, она не только забронировала билет на ближайший самолет из Эл-Эй, но и нашла телефон своей школьной подруги — даже в такой ситуации мысль о том, чтобы на пару часов оставить своих детей с кем-то незнакомым приводила её в ужас. Он сел на заднее сидение такси, пропуская перед собой крепко держащихся за руки Алека и Изабель.
***
Район, в который их довезла машина, был не из благополучных. Ходж, поморщившись, оставил водителю чаевые, вдвое больше необходимой суммы, чтобы тот подождал его несколько минут. Не вызывал доверия и старый многоквартирный дом, и он порадовался, что им нужно всего на второй этаж. Ходж задумался, предполагала ли Мариз, где именно планирует оставить детей, но оборвал себя, понимая, что она доверяла их не месту, а человеку.
Он не особенно задумывался о том, что увидит за дверью квартиры, в которую приехал, больше поглощенный состоянием мальчика у себя на руках, который, казалось, скорее потерял сознание, чем уснул. И поэтому на мгновение застыл в шоке, когда дверь ему открыла бывшая жена его бывшего же командира. Джослин Моргенштерн, сильно похудевшая с их последней встречи, в поношенной, но опрятной одежде, не повела и бровью, сдержанно кивнув и пропуская Ходжа внутрь. Он вошел в тесную прихожую, отмечая, что несмотря на скудность и тесноту обстановки, квартирка всё же была по-своему уютной. В углу справа от двери, тускло отражая свет коридорной лампочки, блеснула бейсбольная бита.
— Пусть раздеваются и проходят в комнату, там всё есть. Надеюсь, никто из них не болен, не хотелось бы, чтобы они заразили мою дочь...
— Здравствуйте! — голос вошедшего следом за Ходжем Алека звучал осуждающе. Настолько, насколько вообще может звучать осуждающе голос четырехлетнего ребенка. — Меня зовут Алек, это моя сестра Изабель. Мы не болеем. А как зовут вас?
Джослин переменилась мгновенно.
— Прости, милый. Я тетя Джослин, подруга вашей мамы, а это Клэри, моя дочь, — она указала на рыжеволосую малышку, с любопытством выглядывавшую из жилой комнаты, на которую Ходж поначалу не обратил внимания. — Вы хотите кушать?
Ходж прочистил горло:
— Спасибо, Джо, они ужинали.
— Тебе не пора? — спросила она, не поднимая глаз, тоном, означавшим «почему ты до сих пор здесь?», и Ходж отчетливо понял, что тут в нем и правда больше не было надобности.
Он бросил ещё один взгляд на Алека и Изабель, с любопытством слушавших Джослин, которая рассказывала, где в доме что находится, и решив, что они будут в порядке, поспешил в больницу.
***
Джослин устало откинулась на диван, рассеянно потирая колено — на плотной джинсе осталось пятнышко красной краски, которую она даже не использовала сегодня. День вышел выматывающим, но она была смутно довольна: к Рождеству появилось несколько больших заказов. Благодаря Люку и парням из участка ей даже удалось взяться за оформление школьного зала для праздника, и эти труды обещали не только позволить оплатить в срок аренду, но и побаловать дочь подарком, не сделанным собственными руками. Это было хорошо.
Она отбросила с лица челку, встряхнувшись, и окинула взглядом комнату. Звонок Мариз немного выбил её из колеи, всколыхнув воспоминания о прошлом, от которого она бежала так долго. Но сейчас она была рада, что ответила. Это было странно, видеть в своем доме других детей, но неожиданно хорошо и уютно.
Мариз и Роберт, которых она никогда не видела вместе, были в ее воображении странной, но совместимой парой. Такими же, очень разными, были и их дети.
Александр, их старший сын, оказавшийся на год старше её Клэри, был слишком тихим. Поначалу он словно напустил на себя неуместную серьезность, хмурясь и задавая вопрос за вопросом, подражая немногословной твердости отца и выглядя при этом карикатурно, а после, вроде бы удовлетворившись ответами, уселся в единственное в комнате кресло, как будто занял наблюдательный пост, отслеживая всё, что делала его сестра. Пока не уперся взглядом в книжную полку. Было странно тревожно смотреть на ребенка, который явно видит, что хочет, но не только не просит этого, а даже не спрашивает разрешения взять.
Младшая, Изабель, была копией Мариз. Даже несмотря на то, что девочка так и не произнесла ни слова с самого момента их прихода, она буквально кружилась около обычно немного замкнутой и отгораживающейся от других детей Клэри, втягивая ее в общение всеми возможными способами: от невнятных звуков, до прикосновений и прыжков — маленький решительный сгусток энергии.
Узнав, кажется, все, что было ему нужно, Алек притих и присел в углу дивана, откуда внимательно следил за каждым движением сестры. Девочки сидели на полу у ёлки, и Клэри, неожиданно даже забыв о своих карандашах, увлеченно что-то лопотала о каждом украшении и игрушке, которые интересовали Изабель, глотая и путая слова, и не замечая, как младшая девочка постоянно пытается украдкой потрогать ее отливающие золотом в мягком свете гирлянд волосы.
Дверной звонок вырвал Джослин из умиротворенного оцепенения. На часах было почти восемь вечера, и она никого не ждала.
— Магнус, — ее юный сосед, затянутый в не по погоде легкий джут с безумным количеством пестрых нашивок: от значащих символов и лейблов, до безликих стрелок и указателей, и замотанный в яркий шерстяной шарф. Он всегда напоминал Джослин радостный круговорот цветов, и она не смогла не улыбнуться. Тинэйджер улыбнулся в ответ. — Ты что-то хотел? Я сейчас...
— Почти опаздываешь на деловой ужин? — подсказал он, делая шаг в квартиру и начиная разматывать свой цветной шарф. — Прости, прости, прости, я перепутал поезда в метро! Но твоя супер-няня уже здесь, и ты можешь убегать примерно прямо сейчас, — он ослепительно улыбнулся и двинулся по направлению к комнате.
Звонок школьной подруги настолько выбил ее из колеи, что она совершенно забыла. Черт.
— Магнус, послушай, — придержала она его за рукав, — у нас сегодня небольшое прибавление, это ничего?
— Прибавление? О. Да это же целый детский сад! — с нечитаемым выражением лица произнес парень, когда они вместе вошли в комнату.
Девочки замерли, разглядывая Магнуса. С широко распахнутыми глазами, Алек соскочил с дивана.
— Привет, — счастливо помахала няне Клэри, впрочем, не отходя от елки.
Воспользовавшись паузой, Алек быстро осмотрелся, словно оценивая обстановку, и карикатурно развернулся всем телом к девочкам, тут же заговорив громким шепотом:
— Он будет играть со мной, потому что я старше и первый его увидел! И ещё я выше! — последний аргумент был явно адресован Клэри, которая, как ему видимо показалось, собралась возразить, но та только ошарашено моргнула. Так, в первый и последний раз в жизни, Алек задавил Клэри ростом и авторитетом. (Самое обидное заключалось в том, что он этой победы даже не помнил). Он решительно подошел к Магнусу и протянул руку:
— Привет. Я Алек, и ты будешь играть со мной! Кто ты?
Магнус скосил глаза в сторону Джослин, и с мягкой улыбкой проговорил:
— Я думаю, это будет увлекательный вечер, — тут же подавая ребенку руку. — Я Магнус, и именно за этим я и пришел.
Он повернулся к Джослин, словно говоря взглядом: «я справлюсь», и ей не оставалось ничего, кроме как поверить.
***
Три утомительных, раздражающих часа спустя, Джослин открыла дверь, стараясь не шуметь. Когда она оставляла Магнуса присмотреть за дочерью, ему каким-то чудом удавалось уложить её спать ровно в десять часов, что для неё самой нередко оказывалось задачей невыполнимой. Она не была уверена, что та же магия сработала и на троих детей, но в любом случае не хотелось им помешать.
В квартире было тихо, а из-за приоткрытой двери комнаты лился только слабый свет от гирлянд, так что Джослин вошла крадучись, радуясь, что Люк всё-таки настоял и смазал на прошлой неделе петли. Девочки спали в постели её дочери. Изабель крепко обнимала Клэри со спины, прижимая к себе во сне как плюшевого медведя, и обе они мирно сопели. Джослин погасила ночник и обернулась.
Магнус дремал на диване сидя, откинув голову на спинку. Старший мальчик Лайтвудов свернулся на тинэйджере почти клубком, спрятав лицо на его груди, и крепко цепляясь ручкой за сдвинутую полу джинсовки. Всё-таки, в бессознательном состоянии дети Лайтвудов оказались теми ещё собственниками. Что же из них вырастет?
— Магнус? — тихо позвала Джослин, не решаясь прикоснуться, чтобы не разбудить ребенка.
— Не сплю, не сплю! — не открывая глаз тут же ответил он, прежде чем пару раз моргнуть, приходя в себя. — Ой, Джо, прости, кажется я всё-таки отрубился.
— Порядок, — улыбнулась Джослин. — Я задержалась, и, по-моему, тебе в самом деле уже пора спать. Как они себя вели?
— Как ангелы! И, кажется, у моей коричной булочки появилась фанатка. — Магнус задумчиво посмотрел на мальчика у себя на коленях, автоматически прижимая того чуть ближе. — Я мог бы посидеть, пока за ними не придут родители?
— Черт знает, когда это будет. Родители в отъезде, няня с третьим ребенком в больнице. Давай. Нужно постелить ему на диване.
Магнус потеребил Алека за плечо:
— Просыпайся, милый. Уже поздно и Магнусу пора уходить.
— Да. Тебе завтра в школу, а перед школой нужно хорошо спать. Я знаю! — Магнус тихо рассмеялся этому заявлению, пока Алек, сосредоточено на нем поерзав, самостоятельно спускался на пол.
Когда Магнус был уже у двери, мальчик вдруг нагнал его и окликнул.
— Да, милый? — он присел на корточки, задорно скрипнув кроссовками.
Несколько секунд Алек просто серьезно смотрел на него во все глаза, словно набирая воздуха в легкие, чтобы сказать что-то важное, а потом порывисто обнял за шею и ткнулся губами в щеку. Отстранившись немного, он сказал:
— Спокойной ночи. — Добавив после паузы: — Магнус, ты выйдешь за меня замуж?
— Это очень серьезный вопрос, Александр! — без смеха улыбнулся Магнус. — Мы ведь едва знакомы и всё такое. Дашь мне время подумать, мой хороший?
В ответ Алек серьезно кивнул и обнял его ещё раз.
— Спокойной ночи! — вдруг крикнула с постели Клэри, которую, кажется, разбудил их разговор или то, как Джослин искала в шкафу запасное одеяло.
Смотревшая на них с огромной улыбкой Изабель только помахала ладошкой.
— Спокойной ночи, — Магнус поднялся на ноги, резко повернувшись на пятках, от чего в подошвах его кроссовок замигали желтые и зеленые огоньки, и вышел за дверь.
***
— Хочу прекрасного принца! — было первым, что произнесла Изабель. И это было не просто первым, что она произнесла, когда они сели в такси, чтобы наконец оказаться дома, но и вообще первым. В принципе.
Девочке было уже почти три года, и только после нескольких консультаций у лучших врачей, её родители успокоились, принимая, что её молчание не было признаком задержки в развитии и в остальных областях она развивалась вполне нормально. Им говорили, что нужно просто подождать, и все они смиренно ждали. И, как оказалось — дождались. Измотанный долгим и нервным днем, Ходж даже не сразу понял, что произошло.
— У Алека есть принца. Моя очередь! Хочу принца!
— Алек что? Ты? Что? Изабель София Лайтвуд, ты разговариваешь!
Скрестив на груди ручки и гневно покосившись на мирно посапывающего на сидении рядом брата, девочка повторила:
— Хочу принца, — и уставилась на Ходжа выжидательно, словно он должен был вытащить принца из рукава прямо здесь и сейчас.
— Конечно, милая, — осторожно ответил он, — но сейчас ночь, все принцы уже спят у себя в кроватках и тебе тоже пора, так что давай поговорим об этом завтра, хорошо?
Прищурившись и удивительно напоминая мать в этот самый момент, Иззи смерила его пристальным взглядом, прежде чем преувеличенно серьезно кивнуть. И тут же уснула.
Ходж Старквейзер никогда в жизни не представлял себя нянькой. Но, кажется, у него это действительно получалось неплохо.
***
Конечно, перекрытая переживаниями за тяжело болевшего Джейса и приукрашенная тысячей и одной невозможных подробностей от не замолкавшей с того дня Иззи, эта история практически стерлась из памяти Алека, как и парень, даже его имя, оставшись только смутным отголоском приключения, зимнего вечера и ярких красок. Сестра настаивала на том, что парень был азиатом и звали его Маг, и Алек не мог сказать толком, что, кроме темных волос и светящихся кроссовок, никогда не фигурировавших в рассказах Иззи, было на самом деле.
Так Алек сделал предложение первому встречному.